Начав заниматься хоккеем в небольшом городке Большой Камень в Приморском крае, в детском возрасте Павел Дедунов переехал в Хабаровск и стал частью хабаровского «Амура». Дебютировал в родном клубе, затем на три года примерил свитер череповецкой «Северстали», вернулся в Хабаровск, а в 2019 году стал неотъемлемой частью омского «Авангарда». Минувшей весной вместе с «Ястребами» воспитанник хабаровского хоккея стал обладателем Кубка Гагарина.

Уже 23 июня Павел Дедунов привезёт трофей в краевую столицу, а пока мы решили вспомнить его хоккейный путь к вершине.
 
– Ты начинал заниматься хоккеем в Большом Камне, который даже по меркам Приморского края является небольшим населённым пунктом. В каких условиях вы там тренировались?
– В шесть лет родители привели меня спорт. Сначала это была секция каратэ – там мне не очень понравилось, и через месяц я уже пришел в хоккей. Тренировались на обычной уличной коробке, заливали ее только зимой. Лед держался примерно три месяца. Остальное время работали «на земле» – бегали кроссы, играли в футбол и баскетбол. Такая вот подготовка.

– С самого начала тренеры отмечали, что ты был одним из самых быстрых в своих группах. Откуда такая техника и скорость катания, если на льду вы занимались максимум три месяца в году?
– Не уверен, конечно, насчет техники, ха-ха. А скорость – да, с детства появилась. Не знаю, может, дело в том как раз, что мы много работали на земле. Бегали «в горку» с утяжелениями, общефизической подготовкой занимались. Может, что-то от природы дано. Наверное, свою роль еще сыграло и то, что играли мы на открытом воздухе. Чтобы не замерзнуть, нужно было очень быстро двигаться, ха-ха. Лед на нашей коробке заливался только один раз в день – в восемь утра. Сейчас-то в аренах это делают перед каждой тренировкой. А тогда у нас было простое детское счастье, когда удавалось выйти на свеженький лед, и шайба не в снегу катилась, а по ровной поверхности, как по зеркалу. Настоящий кайф.

– Помнишь тот турнир, на котором тебя в двенадцатилетнем возрасте заметил Сергей Курмеша?
– Это была «Золотая шайба», мы играли в Хабаровске. А после проводился еще один турнир, на катке Промкомплекса. Тогда все и закрутилось. Сергей Иванович Курмеша позвонил моим родителям, я приехал в Хабаровск сначала на просмотр, а потом совсем остался.

– Но через год ты вернулся в Большой Камень. Почему?
– С учебой проблемы появились, плюс начал по дому скучать. Мама с папой меня, наверное, пожалели и забрали домой. Да и, честно говоря, я сам хотел вернуться.

– Но еще через год ты опять переехал в Хабаровск.
– Да, тянуло обратно, хотел заниматься хоккеем. Большую роль Сергей Иванович [Курмеша] сыграл.

– Он отмечал, что ты в детском возрасте был настоящим фанатом хоккея. Кроме клюшки и шайбы тебя ничего не интересовало.
– Так и было. Мне кажется, что все приезжие дети тогда жили только хоккеем. Ребята из маленьких городов и поселков понимали, что другого способа пробиться наверх у них нет. Поэтому на первом месте у нас были хоккей и школа, все остальное – потом.

– Неужели в подростковом возрасте вы не совершали никаких глупостей? Учитывая, что ты дружил с таким неспокойным товарищем, как Сергей Плотников, в это верится с трудом.
– Ты так говоришь, как будто Серега был какой-то отмороженный, ха-ха. Он нормальный парень, на самом деле. Ничего сумасшедшего не могу вспомнить. Ну, однажды на нас попытались «наехать» в школе, даже позвали на «стрелку». А у меня тогда как раз рука была в гипсе. Парни сказали, что буду им бить в крайнем случае, ха-ха. Но до этого не дошло, разошлись миром.

– Мы задаем этот вопрос всем выпускникам команды «Амур-1990». Почему из нее вышло столько сильных ребят, которые впоследствии заиграли на высоком уровне? Феномен, случайность?
– Я бы не сказал, что это случайность или какая-то аномалия. Просто все пацаны очень серьезно к делу относились, а тренеры с детского возраста уделяли внимание не только тренировочному процессу, но и к нашему воспитанию. Спасибо Сергею Ивановичу Курмеше, он очень многое нам дал в психологическом плане. Учил, что важно стать хорошим хоккеистом, но еще важнее вырасти хорошим человеком. Не все парни из нашего выпуска заиграли на высоком уровне: кто-то сейчас бизнесом занимается, кто-то тренирует. Но все при деле. Это, я считаю, как раз заслуга тренера.

– Ты поддерживаешь отношения с парнями? С тем же Сергеем Плотниковым, Славой Литовченко, Женей Грачёвым?
– Да, конечно. Правда, сейчас у каждого своя жизнь, мы в разных командах играем. Но время от времени можем просто так списаться, узнать, как дела друг у друга. Кстати, я думаю, что вот эти дружеские отношения каждому из нас помогли вырасти в нормальных хоккеистов и людей.

– Молодежная команда «Амурские Тигры» в сезонах 2010/11 и 2011/12. Можно сказать, что это одно из самых ярких воспоминаний в твоей карьере?
– Конечно. Появление Молодежной Хоккейной Лиги в Хабаровске было огромным событием. На нас – по сути, на детский хоккей – ходили по шесть-семь тысяч зрителей. Во времена «Амура-2», в Первой Лиге, о таком и мечтать нельзя было. Да и вообще уровень другой стал: нормальные перелеты, хорошие гостиницы, сильные команды.

– У «Амурских Тигров» в те годы был очень сильный состав, но далеко не все парни пробились в КХЛ. Кто из тех, кто не закрепился в элите, на твой взгляд, подавал самые большие надежды?
– Да там много хороших парней было. Те же Леха Зубенко, Рома Воронцов, Саня Пронкевич, Данил Мельниченко. Игорь Горохов в полном порядке был – катание шикарное. Причем, он же поиграл в КХЛ за «Амур», но что-то не сложилось. У каждого свои причины. Где-то просто не повезло, где-то ты сам какие-то неправильные решения принимаешь.

– Переход из молодежного хоккея во взрослый – это ведь вообще большая проблема. Многие лидеры команд МХЛ в последние годы не могут найти себя на новом уровне. На твой взгляд, с чем это связано? И что нужно делать парням?
– На мой взгляд, самое главное – это характер и способность перестроить мышление. Допустим, на уровне «молодежки» ты лидер, набираешь кучу очков. Потом тебя берут во взрослую команду и от тебя, такого снайпера-бомбардира, требуют играть в совсем другой хоккей. Мне кажется, на этом многие ломаются. Придумывают себе в голове иллюзии, что «сейчас я выйду в КХЛ и буду так же рвать и метать, как в молодежной лиге». Ребята просто не могут подстроиться под новые требования. В первую очередь, психологически.

– Как это произошло лично у тебя? Тебя во взрослых командах ставили в четвертое звено, игрового времени было мало. Как получалось контролировать свои амбиции?
– А какие могут быть амбиции? По сути, когда приходишь во взрослую команду – ты никто, тебя не знают совсем. Нужно доказывать свою полезность и выполнять все требования тренера. Кто-то супертехничный создает моменты, а кто-то выполняет огромный объем работы, ложится под шайбы и применяет силовые приемы. У каждого свои сильные стороны, надо их использовать.

– Ты ведь как раз большую часть своей карьеры выходишь в третьем-четвертом звеньях, мало играешь в большинстве. Неужели не испытываешь никакого дискомфорта?
– Само собой, любой хоккеист хочет играть много и выходить в том же большинстве. Но не могут же все играть на рояле, кто-то должен его таскать, правильно? Раз мне отведена такая роль – значит, так нужно команде, и я буду это делать. Никаких проблем.

– Ты получаешь удовольствие от роли силового форварда?
– Конечно. Любой хоккеист должен получать удовольствие от того, что он делает на льду. Если этого нет, то карьера очень быстро заканчивается.

– Поговорим про 2012 год. Так получилось, что в возрасте 22 лет ты перешел из «Амура» в череповецкую «Северсталь» и попал в руки одного из самых одиозных тренеров российского хоккея. Какие впечатления остались от работы с Андреем Назаровым?
– До знакомства с ним я думал, что это очень грозный мужик. Но познакомившись поближе, понял, что просто нужно четко выполнять все его требования. Он сразу очень подробно рассказал о моей роли в команде. Я делал все, что он говорил. Хорошо или нет – оценивать ему, ха-ха.

– Наверняка у тебя есть какая-нибудь особая история, связанная с Андреем Назаровым. Думаем, что Андрей Викторович прочитает это интервью – будет, что вспомнить.
– Был один случай. Кстати, помощник Андрея Викторовича – Игорь Зинонович Петров – до сих пор часто его вспоминает, когда встречаемся. Забиваю свой первый гол в КХЛ. Решил взять шайбу на память. Забрал ее со льда, еду на скамейку запасных. А Андрей Викторович кричит мне: «Брось шайбу!». Я не понял, что происходит, еду дальше. Он опять мне кричит: «Брось шайбу!!!». Только говорит он это в гораздо более жесткой форме. Тут я шайбу, конечно, выбросил и сменился.

– Он потом объяснил тебе, почему так отреагировал?
– Нет. Момент, что называется, «заиграли» и все. Так я остался без первой шайбы в коллекции. Пришлось забирать вторую, ха-ха.
 
– В 2015 году ты вернулся в Хабаровск. С какими эмоциями летел на Дальний Восток?
– Очень рад был. Не знаю, что может быть лучше, чем играть дома. Все знакомые, родственники здесь, всех знаешь. Находишься в своей среде, в общем. Да еще и любимым делом занимаешься.

– Ты тогда впервые сменил свой игровой номер и взял себе 25-й. Это что-то значило?
– 90-й был занят Олегом Ли, и я выбрал себе свободный. Никаких проблем. Потом уже «плюсики» нашлись: автомобильный код Приморья, где я родился, – 25, ребенок у меня родился 25-го числа.

После лучшего в плане индивидуальной результативности сезона 2018/19 гг. Павел Дедунов перешёл в омский "Авангард", где сходу стал неотъемлемой частью команды. Второй сезон в составе "Ястребов" стал чемпионским, а сам Павел внес неоценимый вклад в победу, отличившись в овертайме переломного четвёртого матча. После завершения Кубка Гагарина Дедунов подписал новый контракт с "Авангардом".

Большое интервью Павла Дедунова телеканалу Хабаровск после победы в Кубке Гагарина.