«Амур» – одна из ярчайших команд Востока в сезоне 2023/24 FONBET КХЛ. В регулярке хабаровчане выдали чудо-финиш из семи побед кряду и залетели в топ-8 конференции. А в плей-офф – дали бой «Металлургу» (2-4), едва не доведя серию до седьмого матча.

Одним из лидеров дальневосточников в заключительном отрезке сезона стал капитан команды Дмитрий Шевченко, набравший в 2024 году 17 (9+8) результативных баллов.

 

«Переломный момент? После разгрома от СКА провели в раздевалке общекомандное собрание. Игра пошла»
– Несмотря на вылет в первом же раунде, «Амур» все-таки порадовал болельщиков выходом в плей-офф. Как оценишь сезон с учетом того, что регулярка для команды выдалась довольно тяжелой?

– Считаю, что выход в плей-офф – хороший результат. Состав в этом году у нас собрался крепкий. Да, мы должны были это делать гораздо спокойнее и увереннее, и не с восьмого места. Но в межсезонье команда поменялась примерно на 60-70 процентов. Поэтому очень много времени ушло на то, чтобы притереться друг к другу.

К тому же нужно учитывать фактор перелетов. В них есть свои нюансы, как правильно перестраиваться и как адаптироваться ко времени. Из-за этого, считаю, регулярный чемпионат не прошли так, как хотели. Но задачу минимум выполнили. И я считаю, что заслуженно.

– В какой момент почувствовали, что все-таки можете выйти в плей-офф? Потому что даже в концовке на восьмое место претендовали «Нефтехимик» и «Сибирь».

– Как ни странно, мы почувствовали это во время серии из девяти поражений подряд. После Санкт-Петербурга, когда нас хорошо прибили к полу (2:6 от СКА – прим. Metaratings), у нас состоялось общекомандное собрание, не очень приятное. Мы начали высказывать все друг другу, чтобы посмотреть в глаза и понять, куда хотим двигаться. Либо заканчиваем сезон в конце февраля, либо продолжаем борьбу.

И после этого у нас пошли хорошие матчи, именно по качеству игры. Да, мы все равно проигрывали, но где-то брали очко, где-то еще одно. Качество игры потихоньку выравнивалось, слегка изменилась ментальность. Мы уже не играли каждый сам за себя, а сражались друг за друга, больше блокировали бросков. Все еще мало забивали, но потом случилась победа над «Металлургом» – 7:6.

Та игра дала нам импульс именно в плане атаки. И очень много кому эта уверенность пошла на пользу. Начали выявляться и наигрываться сочетания. Все в совокупности дало нам серию из семи побед кряду. То, что хотел видеть тренерский штаб изначально, мы на этом отрезке, считаю, выполнили процентов на 90-95. Это точно.

– Не расскажешь о деталях собрания? Как и где это произошло?

– Это случилось за день до игры с «Локомотивом», мы сели в раздевалке в Ярославле. Просто сказали, что так не должно дальше продолжаться. Слово держали Женя Грачев, Саня Хохлачев, я. Не было такого, что говорил кто-то один, пошла цепная реакция.

Посмотрели друг другу в глаза и заявили, что нужно начинать что-то делать. Думаю, ничего нового я не скажу. Это классические собрания, которые проходят среди ребят.

 

– Есть мнение, что в крепких командах в один момент должен случиться конфликт, чтобы команда «загорелась». Что-то подобное было в карьере?

– В «Амуре» такого точно не было. Когда играл в «Барысе», Джесси Блэкеру на тренировке сломали челюсть. Но тогда меня не было на льду. Да и думаю, что это не всегда идет на пользу.

– Существует пословица: «Русские долго запрягают, да быстро едут». Может быть это и про «Амур»? Наверняка понимание, что уже в феврале можно остаться без хоккея, подхлестнуло команду.

– Это из серии «пока не заболит – к врачу не пойду». Здесь я соглашусь, что данный фактор тоже сыграл ключевую роль. Для меня, допустим, это мог бы быть уже второй год без плей-офф. А кто-то там вообще никогда не играл.

– Стимулировало ли вас как-то финансово руководство клуба? И как сильно, по-твоему опыту, это мотивирует команду?

– По премиям все было довольно стандартно. Да и в чем отличие, получишь ты 50 тысяч рублей за победу или 550? Прежде всего, мы играем за свои контракты. Не думаю, что сумма настолько сильно мотивирует

Иногда это помогает. Особенно молодым ребятам, у которых небольшие контракты. Конечно, это подбадривает. Но если взять в процентном соотношении, то влияние премий на результат – 20% максимум. Все остальное это настрой, подготовка и то, как команда чувствует себя в данный момент.

– Как в «Амуре» отреагировали на ситуацию со снятием 4 очков с «Сибири»? Все-таки это сильно повлияло на расклады в гонке за восьмое место.

– У нас продолжался обычный рабочий процесс. День за днем. Хотя, конечно, мы держали в уме таблицу. Потому что это дало нам дополнительный импульс. Думали: «Либо мы сейчас воспользуемся подарком судьбы, либо мы остаемся на букву «г».
 

«Работа с Хартли – тернистый путь. Было очень тяжело. Но сейчас понимаю, что все было не зря»

– Важнейшую часть сезона ты отыграл с капитанской нашивкой, да и в целом, провел хороший сезон. Как и за счет чего?

– За счёт того, что Женя [Грачев] получил травму. Сначала перед игрой в Магнитогорске ему дали отдохнуть. После этого Андрей Алексеевич [Мартемьянов] вызвал меня и спросил, смогу ли я вынести ношу капитана. Я ответил, что капитаном не был, но смогу. Почему нет? Затем Женька вышел с «Сибирью», и, к сожалению, получил травму. И все, после этого я и продолжил в каждом матче быть капитаном.

– Как себя чувствовал ментально в новой роли?

– Первый матч, честно, хорошо трясло. Все непривычно: рукопожатия, буквы. Но прошло буквально 2-3 смены – и перестал обращать на это внимание. Принял это как небольшой бонус от тренерского штаба.

– В роли центрфорварда из-под ворот ты забиваешь, подставляешь, «копаешь». Как ты к этому пришел? Может быть, тебя закалила школа Боба Хартли?

– С Бобом я отработал полтора года и еще полгода с Дмитрием Рябыкиным. Хартли уделял этому компоненту игры очень много внимания. Сначала он просил, потом заставлял. В какой-то момент даже ему надоело это все делать. Но сейчас я понимаю, чего он тогда от меня хотел.

 

– Чего именно?

– Чтобы я был больше нацелен именно перед воротами, около ворот. Не в углах и не на синих линиях. Чтобы я всегда был там, где завершается любая атака, где забиваются голы. А дальше уже нюансы: как правильно закрывать, как правильно подставлять. Все это нарабатывается за счет тренировок.

– Алексей Потапов, также раньше игравший в «Авангарде», называл работу с Хартли «гулагом». Услышим ли мы от тебя подобную цитату?

– Работа с Хартли? Наверное, это тернистый путь. Потому что это было очень тяжело. И не только мне. Но ребята, которые работали с ним несколько лет, дошли до Кубка Гагарина.

И выиграв, думаю, они поняли, зачем было нужно столько собраний, почему отмечалось столько деталей и ради чего это все. Этот тернистый путь привел их к чемпионству, после чего все выдохнули, расслабились и успокоились, поняв, что все было не зря.

 

– Ты менял агента и просил обмен, будучи игроком «Авангарда». Были ли какие-то мысли, чтобы забросить всё?

– Конечно, когда ты на протяжении 10 месяцев находишься в таком режиме, это психологически убивает. Но сейчас я смотрю на эту ситуацию и понимаю, что это был тот путь, который я должен был пройти.

– Роман Ротенберг недавно сказал, что таков путь самурая.

– Правда, таков путь самурая. Сейчас, смотря вперед, я понимаю, что все это было не зря. Если отмотать время назад от момента, когда переходил в «Авангард», то, естественно, я бы ни о чем не сожалел. Понимал, что это будет тяжело.

– Александр Яремчук рассказывал, что выходной он как-то увидел Хартли на Красной площади. Говорит: «Гуляю, и тут Боб идет в ресторан или торговый центр». Были ли у тебя с ним какие-то такие забавные пересечения?

– Честно, мы с ним вообще нигде не пересекались, потому что он 24 на 7 был в ледовом дворце. Он там жил. Бывало, приезжаешь пораньше, чтобы в пробки не попасть. Порой я очень рано приезжал, чуть ли не к 7:15. А Боб уже сидел в своем кабинете, что-то изучал. Мне кажется, он мог смотреть любой хоккей. КХЛ, НХЛ, ВХЛ, не знаю, АХЛ какой-нибудь. Ему было без разницы. В хорошем смысле этого слова, он больной от хоккея человек.

Мне кажется, его больше ничего не интересовало, кроме семьи. Потому что он всегда о ней отзывался. Что она должна быть на первом месте в любом случае. Что бы ни случилось, что бы у тебя ни происходило, но семья – это самое важное в твоей жизни. И на втором месте у него хоккей. На третьем? Наверное, «Кока-кола». Зеро, только зеро, всегда зеро.

– Тебя это удивляло?

– Очень. У него было ящика по три-четыре. То есть за одну игру он выпивал около пяти-шести бутылок по 0.3 литра.

– Как он это объяснял?

– Он не пьет алкоголь. И, видимо, нашел напиток, который ему очень сильно нравится, заменяя им все другие «удовольствия».
 

«Ларионов – интеллектуальная глыба. Это порядочность, много знаний и разговоры обо всем»

– А вот Игорь Ларионов перед пресс-конференциями, наоборот, убирает колу со стола.

– Он против всего вредного. Занял такую политику, и продолжает идти с ней, несмотря на что. Правильное питание, восстановление. Профессионал во всем.

 

– А ты сам насколько хорошо знаком с «профессором»? Как тебе работа Игоря Николаевича в «Торпедо»?

– Я с Игорем Николаевичем знаком достаточно долго. Как человек, как игрок – это глыба интеллектуальная. Думаю, ничего нового не скажу, что о нем говорят все игроки. Это порядочность, много знаний, разговоры о футболе, музыке, книжках, вине, питании, спорте – обо всем. А что касается его тренерской работы, то его первый год в «Торпедо» – для всех это было «вау».

Он реально менял тенденции нашего хоккея, делал все по-своему. Он шел против всех. И, наверное, нужно сказать спасибо, что он начал в предсезонке убирать бега, начал менять методы тренировок. После эффектного первого сезона на него свалилась волна позитивного хайпа. А второй сезон – он всегда тяжелый.

Думаю, что одна из его задач – развитие молодых игроков. С такими людьми наша лига будет гораздо быстрее выходить на тот уровень, который все ждут.

– Ты занимался под его руководством в лагере. Какие хоккейные советы принял, может, взял оттуда чего-то особенного?

– Я был у него пару раз. Ничего такого нового. Все, что он сейчас говорит, это все он нам подсказывает. У него все тренируются в быстрый пас, больше играют с шайбой. Все то же самое, что он говорит каждую игру и каждую пресс-конференцию.

– Какой контраст после Хартли ты испытал от работы с Андреем Мартемьяновым?

– Самый первый контраст, что он разговаривает на русском языке. А если серьезно, то Боб – ужасно требовательный тренер. Андрей Алексеевич больше мотиватор, который всегда с тобой общается и дает тебе шансы.

К тому же, у него нет жестких разделений на звенья. Если посмотреть по статистике, у всех более-менее равное количество времени. Все выполняют одну систему, одни требования. За счет этого Андрей Алексеевич держит хороший климат в команде. За счет этого он добивается определенных результатов по всей своей карьере.

 

– Как в команде отреагировали на новость о продлении контракта Андрея Алексеевича с «Амуром»?

– Это дало уверенность в завтрашнем дне. У многих заканчиваются контракты, и это дало понимание, что будет в следующем сезоне, кто будет главным тренером.

На следующий год уже все понятно. Думаю, за счет этого появился дополнительный импульс. Это чуть-чуть приподняло настроение команде.